Читать книгу - "Валерия. Роман о любви - Юлия Ершова"

— Забудь сюда дорогу, — слетело с его белых губ напутствие, и дверь навеки затворилась за спиной супруги закрытого в СИЗО Гацко.

Дождь не накрапывал, а полил сразу, как только Наталью Лазаревну выдворили из офиса. На мутных стеклянных стенах бизнес-центра проступили капли и побежали ручейками к земле, замурованной в асфальт. Изгнанница посмотрела на небо и заплакала, впервые с детских лет. Хотя сложно было разобрать, слёзы это на щеках или дождевые капли.

III

— Упокой, Господи, души усопших раб твоих. — В молитвенном пении священник и все предстоящие с ним просят Господа помиловать своих родственников, ушедших в мир иной, и даровать им царствие небесное. Живое пламя восковых свечей горит в руках у каждого, кто служит панихиду. Богатые мужские голоса нашли дорогу к сердцам молящихся и устремились ввысь, где мёртвых нет, а живы все, соединяя эти сердца с горним миром. Так разлучённые на матушке-земле встречаются на поминальной службе, соединяются в вечности родные.

Захваченная мистическим действом Алла ощутила невесомость, слёзы катились по её щекам. Когда, зачем в несправедливом мире поселилась смерть и разлучает беспощадно родителей с детьми, мужей с жёнами, братьев с сёстрами? И Леру с нею разлучила…

Закончилась панихида. Льющийся из кадила дымок таял в воздухе пред взорами святых ликов, спокойная тишина опускалась на плечи прихожан. Вот с клироса спустились, крестясь пред алтарём, певчие, люди молодые и славные. Они вновь обрели плоть, а ещё мгновение назад были ангелами, славящими Бога. Священник поклонился братьям и сёстрам и всех благословил. Рабы Божии потянулись к выходу. Самая красивая из прихожанок, просто образец того, как надо выглядеть на траурной церемонии, подводит своего юного беловолосого спутника к подсвечнику на канунном столе. Одновременно они вонзили горящие свечи в тёплый песок, чтобы восковые свидетели скорби продолжили заупокойную молитву. Как в замедленной съёмке, красавица и юный блондин вышли из храма, перекрестясь. Свидание с рабой Божией Варварой было закончено.

— Ей ведь легче, правда? Она же услышала наши молитвы? — едва сдерживая слёзы, спросил юный блондин у своей спутницы, которая по-матерински обняла его.

— Конечно, сынок, Бог услышал наши молитвы, и ей стало радостно. Ты же почувствовал сам?

Красавица позволила сбежать по щекам паре слезинок и прикоснулась к щекам растерянного любимчика. Юноша обхватил её ладони, в ответ сердце красавицы выдало жаркий импульс, согревший её и его. Лицо молодого человека ожило, и он задышал полной грудью.

— Да, сейчас я чувствую, будто провёл с ней целое утро, — возбуждённо зашептал он. — Сегодня суббота, и мне кажется, что я сейчас ухожу на занятия, а мама только что проводила меня, сытого и одетого, и стоит в открытом окне. И стоит мне обернуться — тут же взмахнёт рукой.

Слёзы, не подчиняясь приказу волевой красавицы, уже ручейками полились по безупречному макияжу. Сбегая от себя, она потянула своего беловолосого спутника в тень вековых берёз, на садовую скамью.

— Рай на земле начинается именно здесь, — слабым голосом произнесла непраздная красавица, утешая названного сына, — внутри церковной ограды.

И она была от истины недалека. Белокаменную церковь окружили ковры зелени, на них расположились затейливые клумбы с разноцветными кустиками, плантация махровых роз с толстыми стеблями, благоухание которых было разлито в воздухе. Гладкие камни красной брусчатки отделяют храм от берёзовой рощи, которая трепещет даже в безветрие. На одной из множества садовых скамей, недалеко от детской площадки, сидит красивая женщина, шаль цвета прозрачной ночи сползает с её ярких каштановых волос. Женщина положила голову на плечо сияющему юноше. Волосы его такие платиново-белые, что хочется прикоснуться и ощутить их шёлк ладонью.

Сияющий юноша скользит взглядом по стенам храма, по огромным витражным окнам высотой во все три этажа. У входа — икона с ясным ликом Спасителя, выложенная эмалевой мозаикой. Господь взирает строго, болеет, почему мы не радеем о своём спасении? Прости нас, Боже!

Напротив ворот всегда оживлённо, здесь в стилизованной под фонтан купели все желающие пьют и запасаются упоительной ледяной водой из святого источника.

Пока юноша наслаждается архитектурой церкви, его спутница наблюдает, как люди с чашками и канистрами сменяют друг друга у источника. Вода вкрадчиво поёт, и не слышно людских голосов. Непраздная красавица шепчет юноше нежности и поглаживает его плечо, отчего тот размяк, словно котёнок на солнышке. И вот глаза и плечи её напряглись, как будто она увидела чудо.

И правда, красавица сбросила шаль и смотрела теперь напряжённо на двух мужчин — на вид обоим под пятьдесят, они умывают лица в святом источнике. Один из них, приятный и светловолосый, облачён в немыслимо дорогой спортивный костюм и фирменные кроссовки, из распахнутой мастерки выпятился его круглый живот. Другой — широкоплечий статный брюнет, ростом под два метра, в расстёгнутом плаще песочного цвета.

Когда мужчина в спортивном костюме встретился с ней взглядом, она подскочила и, ухватив за руку своего подопечного, потянула его навстречу судьбе. Юноша заупрямился, но, видя волнение красавицы, засеменил рядом. В одном из мужчин, одетом в спортивный костюм, он узнал своего приятеля и улыбнулся, но тут же почувствовал, как по нервам и жилам побежали мурашки от взгляда смуглого незнакомца, который стоял рядом с приятелем.

— Кто это пришёл с Константином Ивановичем? — спросил он у красавицы на ушко.

— Это к тебе, милый. Сейчас узнаешь, идём быстрее, — приоткрыла тайну она.

Когда пара почти приблизилась к святому источнику, ноги непраздной женщины отяжелели.

— Костя, — окликнула она мужчину в спортивном костюме, — мы здесь!

Миловидный мужчина взял под руку своего умытого святой водой товарища, и они подошли к взволнованной паре.

— Здравствуйте, дорогие мои, — профессиональным баритоном затянул король турбизнеса. — Разрешите представить вам нашего заморского гостя, моего доброго друга и земляка — Дятловского Евгения Николаевича, профессора Стэнфорда, между прочим!

Представляемый источал дружелюбие и улыбался во все тридцать два сияющих белизной зуба.

— Алла? — импульсивно обнял он непраздную женщину и поцеловал её. Та улыбнулась и придавленным голосом пискнула. Массивными ладонями он сжал руку юноши и, вглядываясь в его искренние растерянные глаза, сразу словно проник в его душу.

Опустив логическую паузу, Константин Иванович продолжил:

— Евгений Николаевич прибыл к нам из США специально для встречи с тобой, Александр, ты ведь тоже Дятловский.

У Альки в глазах искрами замелькали догадки.

— Константин прав! — с достоинством произнёс заморский гость. — Я вернулся в Минск только по этой причине. Но! — Он взмахнул головой, и колечки чёрных, как смоль, волос, дрогнули на его шее и спине. — Изначально меня растрогал чудный женский голос, который через телефон поманил меня на родину. У меня выросли крылья, и я примчался, мечтая увидеть его обладательницу.